Перстень с поля Куликова... Хроники шести судеб [2-е изд., доп.] - Валентин Осипович Осипов

Народ щедр на таких людей. Социализм силен ими.

Рубрика дополнений

Многое с малолетства еще перенял от родителей и от многочисленной дальней и близкой своей родни. Активными устроителями новой жизни проявили себя все они.

Отец самовольно бросает старую армию, устраивает у себя дома сходки бедноты, помогает ревкому, когда в Синодском зашевелились богатеи, вступает потом в ТОЗ. Старший брат — комсомолец и заведующий избой-читальней, рабфаковец, выпускник московского института, участник войны с фашизмом. Еще один брат — двоюродный — член ВЛКСМ с 1918 года, председатель колхоза, затем сельсовета, в годы войны политрук, и тоже ротный, орденоносец. Сестра Тая всю жизнь в колхозе, была звеньевой и бригадиром. Другая сестра, как уже упомянул, строила город комсомола на Амуре. Муж ее — заведующий отделом агитации и пропаганды райкома комсомола. В числе родственников комбедовец, рабочая, партийный работник, чекист, учитель…

Особо скажу об Анастасии Михайловне. Родила десятерых, в жизнь вошло четверо, потом и младшего, Василия, не стало. Светлым осталось ее сердце, несмотря на все невзгоды, мытарства, слезы. Трудно ей пришлось, но тем более, как чувствую, любовно растила в детях трудолюбие, настойчивость, стойкость, честность, тягу к учебе и к знаниям. В их семье любили песню. Василий, как все о нем восхищенно вспоминают, играл на гармошке, гитаре, мандолине, лихо плясал и петь был горазд. И вот еще какая прекрасная особенность душевного склада — влюбился раз и навсегда. Нина Клочкова была до конца дней его единственной подругой.

Еще о рабкорстве — таланты…

У нас в руках настоящее богатство — журналистское наследие Героя, 27 его выступлений в городской газете. Все это доказательный источник, чтобы найти фактическое подтверждение всему тому, что вспоминали о будущем политруке-панфиловце довоенные друзья и товарищи. При этом как бы попутно у нас появляется возможность проследить и его чисто творческие наклонности.

Не будем преувеличивать, повторюсь, журналистского таланта Василия Клочкова. Профессионалом газетного цеха он не стал, хотя и был активнейшим и очень полезным газете, заводу, городу рабкором. А все же его рабкорство радует. Оно по-доброму удивляет широтой и многотемностью, стремлением проповедовать то, чему он сам так истово верил и к чему стремился в своих помыслах.

Еще перечитываю его выступления о производственных делах на «Металлисте». С цифрами, с расчетами, с сопоставлениями получился у него, к примеру, разговор о рационализаторском предложении кузнеца-стахановца М. И. Сафронова. Потому-то оказалась статья такой доказательной. Суть ее в том, что если внедрить на «Металлисте» предложение кузнеца, значительно повышается производительность труда, снижается стоимость продукции, перестанет зазря тратиться металл. Автору статьи при этом, вполне понятно, важно выяснить, отчего рацпредложение не внедрено. Он требовательно настаивает на этом. Вот вам и тишина бухгалтерского кабинета. И одновременно несколько статей и наметок о хороших делах, о стахановцах, о трудовых подарках к XX годовщине Октября, ко дню первых выборов в Верховный Совет страны.

Легко подмечается такая особенность Клочкова как газетчика — перегруженность фамилиями даже маленьких заметок. Может, это неопытность начинающего рабкора? Но, может, это доброе его желание прославить как только возможно больше товарищей по заводу, отличившихся своей замечательной работой? Так или иначе, но, признаюсь, трудненько читать подобные материалы. Правда, мне показалось, что со временем он начал понимать этот свой творческий промах и не сразу, но меняет стиль, пытается искать новые краски…

Мне, например, по-настоящему полюбилась его зарисовка «Модельщик», помещенная в 1937 году в праздничном первомайском номере. Она заманивает к чтению уже с первых своих строчек:

«Рождению машины предшествует упорная творческая работа конструктора. Мысль конструктора, запечатленная на чертежах, воссоздает в реальные формы модельщик. Он — художник. Читая чертежи, переводя их с бумаги на дерево, придавая дереву реальные очертания будущих деталей будущей машины, модельщик творит.

Вот почему модельное дело стало любимым делом Бориса Сеничкина.

11 лет как пришел учеником Борис Сеничкин на завод „Металлист“, 11 лет как он модельщик. И не просто модельщик, а модельщик-стахановец…»

Приметна еще одна черта клочковских материалов. Он старательно обозначает в биографиях, в жизни, в характерах тех, о ком пишет, активную общественную жилку — принадлежность к партии или к комсомолу, к разгоревшемуся в Вольске стахановскому движению, к общественной работе.

То же Борис Сеничкин. Он не просто, как сообщается, художник своего дела, но и «…кандидат партии, хорошо учится в политшколе и на курсах советского строительства при Саратовском облисполкоме». Или пишет о бригадире Соколове: «Прекрасная работа тов. Соколова приблизила его к большевистской партии. В 1936 году тов. Соколов вступил в группу сочувствующих».

Мне почему-то показалось, что, когда Клочков писал о нем, о себе думал. Ведь он тоже в группе сочувствующих. Правда, «стаж» этот, начавшийся еще в Пензе, к сожалению, несколько затянулся. Но не по его вине. Сказался переезд.

Чем и как пришлось ему показывать себя в коллективе в эти заводские годы? Мы уже знаем — член завкома и рабкорство, столь важное и почетное в нашей стране общественное занятие. Казалось бы, и этого уже предостаточно. Но беда для биографа — не было никаких подробностей.

Ниточка поиска, как у того сказочного клубочка, снова потянулась с газеты «Цемент». И велик оказался перечень: расцвел Клочков в многообразных, как выяснялось с помощью его же публикаций, общественных заботах…

Оборонно-массовая работа. 26 октября 1936 года на «Металлисте» заводской вечер проводов в Красную Армию. «Цемент» рассказывает: торжественное напутствие призывникам, речи, песни, подарки от коллектива, потом ответная клятва новобранцев служить Родине верно и честно. Если исходить из этой клочковской информации, то сам он, вероятно, если не главный организатор вечера, то по крайней мере один из них. Это пусть и маленький, проходной как бы, но примечательный тем не менее штрих жизни будущего политрука, хотя оговоримся, что о главном его участии в оборонно-массовой работе речь впереди.

Стенная печать. На заводе выпускается газета «За стахановские темпы». Из заметки в «Цементе» за 29 мая 1937 года явствует, как превелико озабочен Клочков авторитетом стенгазеты, действенностью ее критических сигналов. Он подсказывает парткому, что следовало бы больше и заинтересованней заниматься ею. Достается и заводскому начальству — оно, по мнению рабкора, слишком пассивно относится к выступлениям стенгазетчиков. Но есть продолжение этому факту. Клочков, как узнаем мы чуть позже, редактировал еще одну стенгазету.

Увлечение искусством. 12 февраля 1937 года информация «Готовим постановку „Чужой ребенок“». Премьера, о чем сообщает горожанам Клочков, состоится у них